– Секция Г-134. Но он выехал.

– Знаю. Мы из одной фирмы. В пятницу его перевели в другоеотделение. Я подыскиваю новое жилье, вот и пришел посмотреть, может, меняустроит его квартира.

Не дав мне закончить, парень отрицательно замотал головой.

– Только по субботам, приятель. У нас более девятисотквартир и целый список желающих.

– В субботу меня не будет в городе.

– Тогда извините. – Откусив огромный кусок сандвича, онвновь повернулся к экрану компьютера.

– Сколько там спален? – Я вытащил бумажник.

– Две.

* * *

У Гектора четверо детей. Новые апартаменты наверняка просторнеепрежних.

– А как насчет платы?

– Семьсот пятьдесят в месяц.

Стодолларовую бумажку парень заметил сразу.

– Вот что, дружище. Дай мне ключ, я взгляну на квартиру ичерез десять минут буду здесь. Никто ни о чем не узнает.

– Я же сказал, у нас целый список. – Недоеденный сандвич легна картонную тарелку.

– В компьютере? – Я кивнул на экран.

– Да. – Парень вытер губы.

– Значит, его можно подкорректировать.

Парень отпер шкафчик, протянул мне кольцо с ключами ипроворно вырвал сложенную купюру.

– Десять минут.

Квартира находилась рядом, на первом этаже трехэтажногокорпуса. В нос ударил резкий запах свежей краски.

Разгар ремонта: посреди гостиной стремянка, кисти на длинныхручках и ведра с побелкой. На ступеньках стремянки аккуратно сложена рабочаяодежда. Полки и ящики шкафов зияют пустотой, в углах ни пыли, ни паутины,удручающе чисто под кухонной раковиной. Даже в ванной и туалете ни пятнышка.Квартира стерильна, как операционная.

От мысли обнаружить хоть какие-то следы пребывания семействаПалмы отказался бы и самый искушенный эксперт.

Вернувшись в контору управляющего, я бросил ключи на стол.

– Ну как?

– Тесновата. Но в любом случае благодарю за содействие.

– Хотите денежки назад?

– Ты учишься?

* * *

– Ага.

– Оставь себе.

– Спасибо.

На выходе я обернулся:

– Новый адрес Палма не оставил?

– Вы же вместе работаете.

– Ах верно.

В среду с утра был легкий морозец. Я подошел к конторе околовосьми. На ступеньках сидела женщина. Мне показалось, что она провела здесьночь, укрываясь от ветра, и закоченела. Однако при виде меня незнакомка резвовскочила.

– Доброго утречка.

– И вам того же. – Я улыбнулся и завозился с замком.

– Вы юрист?

– Да, мэм.

– Для таких, как я?

Мне стало ясно: дома у женщины нет. Это было все, о чем мыспрашивали у человека, обратившегося к нам впервые.

– Да, мэм. Прошу вас. – Я распахнул дверь.

Внутри оказалось холоднее, чем на улице. Я покрутилрегулятор температуры на батарее. Похоже, она висела под окном радисобственного удовольствия. Я отправился варить кофе. Предложенный черствыйпончик дама съела в мгновение ока.

Мы расположились в большой комнате, по соседству со столомСофии. Два высоких картонных стаканчика согревали нам руки. Женщина склониласьнад кофе, будто пыталась каждой клеткой вобрать последнее в своей жизни тепло.

– Как вас зовут? – спросил я ее. Зная имя, куда прощеобщаться.

– Руби.

– Я Майкл. Где вы живете, Руби?

– Да где придется.

Ее одежда состояла из лыжного костюма серого цвета, толстыхкоричневых носков и грязно-белых кроссовок неизвестного производства. Худа, какщепка, глаза заметно косят. Возраст – лет тридцать – сорок.

– Руби, – улыбнулся я, – мне нужно знать, где вас при случаеможно застать. В приюте?

– Жила одно время, но потом ушла. Меня там чуть неизнасиловали. Нашла машину.

Никакой машины у конторы я не заметил.

– У вас есть машина?

– Ну да.

– Вы водите ее?

– Она не для езды. Я в ней сплю.

Я предложил Руби перейти в мой кабинет, где батарея, славаБогу, подавала слабые признаки деятельности, и предусмотрительно закрыл дверь.Вот-вот с грохотом, как стихийное бедствие, должен был появиться Мордехай.

Руби уселась на краешек складного стула и водрузила стаканчикна стол.

– Чем я могу вам помочь, Руби? – Я вооружился блокнотом иручкой.

– Они забрали у меня сына, Терренса. Ему всего шестнадцать.

– Кто забрал?

– Город. Опекуны.

– Где он сейчас?

– У них.

Резкий голос, быстрые ответы. Я понял, нервы у Рубинапряжены до предела.

– Успокойтесь. Расскажите о Терренсе поподробнее.

Не глядя мне в глаза, сложив ладони домиком над дымящимсякофе, Руби поведала свою незамысловатую историю.

Несколько лет назад, Терренсу было около десяти, они жили вскромной квартирке. За торговлю наркотиками Руби на четыре месяца угодила втюрьму, сын отправился к тетке.

Выйдя на свободу, Руби забрала Терренса. Снимать квартирубыло не на что. Пришлось ночевать в машинах, брошенных зданиях или, когдатепло, под мостами; зимой мать с сыном иногда устраивались в приюте. Терренсучудом удавалось посещать школу. Руби просила деньги у прохожих, торговала собой(на ее языке это называлось “пошалить”), украдкой сбывала знакомымпакетик-другой крэка. Она не чуралась никакого заработка, лишь бы сын неголодал, был более или менее прилично одет и не бросал учебу.

Не выходило у Руби одно – победить привычку к зелью.